Почему-то я симпатизировала Софии Фридерике Августе даже в юности, когда мне было ещё нечем ее понимать.
А вот то, что Эжен делает с этим образом и вообще, что он делает словами, вызывает у меня лютую белую зависть. Ударим стихосложением по бездорожью и разгильдяйству.
Осень фаворита
Сон скоротечен у лиц империи первых:
Сдут зарей, как ветром жухлый листок.
Императрица проснулась в поту и нервах.
Дело дурное. Где капли твои, Лесток?
Императрица лениво читает почту
Фридрих шлет поздравленье.
«Что отвечать?»
Щелкает пальцем:
«Не знаю. А впрочем, вот что:
«Вам желаю того же».
Подпись. Печать.
Что еще?»
«Утонула баржа на Каме»
«Знаю» (с Невы летит заутренний звон)
«Это все?»
Секретарь скрипит каблуками
«Нет. Письмо из Херсона»
«Опять… Пшел вон».
***
Князь Григорий не достоял обедни:
Возраст, рана в боку, бессонная ночь:
Праздновал Пасху вместе
с пленным эфенди
Тот хоть и мавр – а к водке русской охоч!
Мавр юн – чего не скажешь о князе:
Полк гусарский во рту, в голове – дыра.
Пятна чернил на шелке польской ферязи –
Так и уснул, не выпуская пера
Из руки. Терзая мякоть граната,
Шепчет князь, проклиная крымскую рань:
«Ладно, ласкай нового аманата,
Лишь молчаньем, свет мой, сердце не рань!»
***
Императрица в пальцах катает сливу
Видит иней между оконных рам.
Рвет сургуч, расчехляет лорнет брезгливо:
«Конским потом несет от бумаги. Срам!»
Строчки пляшут, как после рюмки стремённой
Новое разве скажет? Увы-увы,
Старая песня: про вражеские знамена,
Брошенные к ногам во имя любви,
Старая песня: про порт, про волну морскую,
Выбросившую на берег тушу кита.
Старая песня: «Стражду, алчу, тоскую»
Тот же Гриша. Вот только она – не та.
***
Князь Григорий застрял, словно муха в жите
В мыслях, кои для воина худший враг.
«Греки врали (а кто не врет, покажите?),
Истины нет в вине. Тут нужен арак, -
Шепчет мавр со сложным именем Абу-
Ибн-Мухаммед (нет истины и в словах),-
Брось, паша, грустить из-за вздорной бабы.
Тут такие армяночки, просто вах!»
«Ты женат?»
«И трижды! И все при деле!»
«Что бы сделал, узнавши, что не верна?»
«Задушил бы стерву прямо в постели!»
«Это правильно. Степка! Еще вина!»
***
Императрица крестит шагами залу.
Да, любила. Нет, почти не врала.
Императрица вроде бы все сказала
В той депеше от пятого февраля:
Мол, благодарна за флот,
За Крым – особливо.
Только тем реверансам сто лет в обед.
Мол, чтоб выглядеть молодо и счастливо,
Женщине нужно больше, чем гром побед.
«Другом будешь бесценным, утешит коли.
Нынче ж другой украсит мои пиры!
Этот… как тебя, мальчик? Петруша? Коля?»
«Саша Ланской».
«Разденься. И дверь запри».
***
Князь Григорий месяц живет без сна – и
Черт бы с ним. И что за польза от сна?
Выплакал все глаза (да, шутка смешная,
Кстати, надо повязку сменить. Грязна).
Выкупил сотню душ из вражьего плена,
Оду сочинил листа в полтора,
Начертал – и бросил в огонь. Все тленно.
Рифмы, цацки, клятвы у алтаря.
Так веди же флагман за дебаркадер
И приветствуй турок, жалкий циклоп,
Силлабическим ямбом пушечных ядер
Колченогим хореем атаки в лоб!
***
Дама червей валетом трефовым бита
Прямо на глади карточного стола.
Гладя локоны нового фаворита,
Императрица бормочет: «Как я стара!
Надо быть с вами строже – но как тут строже
Если каждая ночь словно с турком бой?
Ложе любви – уже прокрустово ложе
Как ни ложись, суставы терзает боль
Мучит на вздохе растреклятая грыжа
Словно наотмашь ударили в бок доской…
Как ты такую развалину терпишь, Гриша?»
«Свет мой, я – Саша!»
«Напомни?»
«Саша Ланской!»
***
Водку мешать с бургундским – для сердца горе.
Рвется в бег, как за зайцем стая собак.
«Степка! Неси лекарство - мычит Григорий, -
рюмку, груздь, огурец, вирджинский табак,
ну и перо. Скорее же, Боже правый!»
(как прекрасен над морем чаячий ор)
«Надо жить, - бормочет, - для дел, для славы
Для Отечества, мать его об забор».
Не прося у Бога ни сил, ни знаков,
Пишет, над свитком тучей хмурой склонясь:
«Катя! Вчера был шторм. Мы взяли Очаков.
Будь с кем хочешь. Только ответь.
Твой князь».
04.02.2023
